не я, хата не моя. Волнений от того, что с поличным меня возьмут было даже больше, чем накануне боя с Максом Зубоколом! Кто по молодости «зайцем» не ездил, но тут блин, дядя взрослый и на заводе работающий. Неприлично даже как-то. Хотя на моих глазах один особо умный мужик, зашедший вместе со мной на «Евдокимова» сделал следующее. Он достал записную книжку, где к моему удивлению, хранилось десятка три билетов, уже компостированные. Полистал книжку и достал нужный билет. Ну а чего, цены за проезд росли семимильными шагами и на месячных проездных вполне можно было разориться…

Контроллер, пранишка с пышными кудрями, тонкими усиками и в очках, склеенных на переносице пластырем, завидев новых пассажиров, решительно двинулся в нашу сторону.

— Товарищи, билетики показываем.

Мужик с записной книжкой, к которому контроллер первый подошел, сунул свой билет, заранее подготовленный, со всеми нужными отверстиями. У меня билета не было. Поэтому я шажок за шажком ближе к дверям отошел. Как раз на следующей остановке новые пассажиры зайдут, а там уже и выходить впору. Так и получилось, пока я перемещался по салону, далеко не отходя от дверей трамвая, кудрявый билетики у вновь зашедших стал проверять. Мужичка с записной книжкой — не раскусил. И только когда трамвай подъехал к площади Ленина, контролер до меня добрался.

— Молодой человек, а вы билетик компостировали?

Я сделал вид, что не расслышал. Двери открылись, и я выскочил наружу, сразу в подземный переход юркнул. Фух! Стыдно-то как, едрить-колотить. От площади до проходной было минут пятнадцать ходу, солнце шпарило, во рту пересохло, будто дикобраз поселился в глотке, иголками по гландам шкрябал. И я решил наведаться к первому попавшемуся ларьку, на который наткнулся сразу на выходе из подземного перехода. Жажду хотелось утолить. У ларька с большой надписью «Мальборо» терлось несколько человек, они глазели на товары, прикидывая свои возможности. Я тоже подошел посмотреть, что в наличии есть. От ассортимента глаза разбегались. Продавалось здесь буквально ВСЕ! Сигареты, алкоголь — пожалуйста. Начиная от красного «Мальборо» и коньяка «Кодру», заканчивая «Море» и спиртом «Royal». Жвачки со вкалдышами, шоколадки импортные. Даже далеко от кассы не надо отходить, если захочется рыбы вяленой или батарейки понадобиться купить. Я прекрасно помнил, что оборот в таких ларьках был совершенно астрономический, и всего за несколько месяцев хозяева таких точек отбивали вложенные деньги и далее получали неплохую прибыль. Правда, часть заработанного приходилось отдавать за «крышевание».

В эти годы в киосках еще не было ни Пепси, ни Фанты со Спрайтом, зато на прилавке красовалась импортная Herschi Cola в красно-желтой банке и с приклеенным на ней ценником — 800 рублей. Дешевый аналог коле. Не так дорого, если разобраться. «Herschi Cola — вкус победы» крутился в голове вирусный слоган. У меня приятно в животе заурчало, позже бренд вытеснили из России американские гиганты и последний раз мне довелось пить эту газировку году этак в 1996, а потом как обрубило. Страсть, как захотелось ее отведать.

Дабы прикупить заветную газировку, пришлось встать в очередь у витрины коммерческого ларька за семейной парой. Мужчина лет тридцати пяти в клетчатой рубашке, брюках и в синей кепке USA с изображением орла, с ним его спутница чуть помладше, в джинсовом сарафане. Смотрели они на витрину с шоколадом, на которую удивительным образом втиснулись тампоны «Tampax» в легко узнаваемой голубой упаковке. И от того, что «тетя» сказала, у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

— Ну что детям то возьмём, Вань? Сникерс или Тампакс…

Я закашлялся в кулак с перепугу, сминая все оставшиеся у меня деньги — пятитысячную купюру, когда продавщица, сдыхающая от жары в ларьке, спросила:

— Молодой человек, вы-то хоть брать будете? — она затянулась сигаретой, даже через окошко чувствовалось, что внутри топор можно вешать.

— Будем, вот такую газировку — я указал на банку Herschi Cola. — А холодная есть?

Продавщица покосилась на меня, хмыкнула, достала с витрины банку газировки.

— Восемьсот рублей с вас!

Монотонно работающий вентилятор, на котором была приклеена полоска-ловушка для мух, как бы невзначай намекал, что холодильника в ларьке не было. Губу раскатал, придется теплой газировкой давиться.

Я протянул пятитысячную купюру и попросил добавить к заказу шоколадный батончик. Есть хотелось не меньше, чем пить. Пока продавщица доставала мой «Сникерс», разглядел на прилавке часы «Montana» за 25 000 рублей. Блин, вот бы такие себе взять. Помню было время, потратил на такие с надписью Convoy свой недельный заработок. Но впечатлений от часов было море!

Пока продавщица шоколадку доставала, прямо к ларьку подкатила синяя «девятка», из нее вывалились двое молодых хмырей. Спортивные, стриженые наголо, в спортивных штанах. С голыми торсами, майки на плечах лежат. Один внешне смахивал на Дольфа Лундгрена времен «Разборок в маленьком Токио», такой же здоровенный, подтянутый белобрыс с голубыми глазами. Второй напоминал Панина в антурже «Жмурок». Ростом невелик, комплекция скромнее чем у собрата, но видно, что со спортом тоже дружит. «Лундгрен» обошел ларек вдоль и поперек, на витрины заглядывая, и щелкая пальцами. «Панин» сразу к окошку подошел, руки сложил на «подоконник». Я быстро смекнул, что передо мной местные братки. Такие «пары» чаще всего ходили в составе здоровый бык и пронырливый лис. Обычно вот такой «Панин» обозначал интерес, а если кому-то что-то непонятно было и он интерес этот не разделял — подключался «Лундгрен», который с точки зрения грубой силы пояснял непонятливым. К ларьку парочка подошла явно не за тем, чтобы сигарет купить, уж очень они на рэкетиров похоже. Прям, как из плохого боевика девяностых…

Семейную пару, выбиравшую между «Сникерсом» и «Тампаксом», как ветром сдуло.

— Люся, пойдем, — зашипел муженек, потянув свою супружницу за руку.

— Так мы же ничего не купили! — возмутилась Люся.

— Потом.

Я за свою жизнь всякое видел, но ясно чувствовал, что от рэкетиров исходила немного непривычная для еще вчерашних советских людей, но хорошо ощущаемая угроза. Поэтому муженек так насторожился, чтобы на ровном месте себе неприятностей не нажить. Бросив прощальный взгляд на витрину, Ваня и Люся спешно слились. Я уходить не стал, ждал свой «Сникерс» и сдачу, поэтому стал невольным свидетелем разговора.

— Хозяйка привет, — сказал мелкий, просовываясь в окошко для выдачи.

— Здравствуйте, — пролепетала продавщица, перебирая пальцами пуговички на блузкея.

— Как зовут напомни?

— Валя, — едва ли не шепотом ответила женщина.

— Как там муженек, в себя пришел?

На этот раз продавщица промолчала.

— Нам покурить, Валюх, — сообщил рэкетир, улыбаясь во все зубы. — Че ты так лицо спустила, можно попроще?

— Можно… — продавщица попыталась выдавить улыбку, вышло очень вымученно, женщина явно опасалась этих двух, и я предположил, что они что-то сделали с ее муженьком, не просто же так ее потряхивает.

— И пожрать подгони, — добавил второй, разглядывая витрину с алкоголем. — И еще, давай бутылку «Рояля».

Хозяйка отрывисто закивала, с перепугу даже сигарету изо из пальцев выронила. Бросилась ее поднимать. Я, стоя чуть поодаль, молча разглядывал братков. Вопросов нет, опасные ребята, с такими без надобности лучше не связываться. Пока продавщица, напрочь забывшая о моем заказе, выполняла хотелки этой парочки, мелкий на меня взглянул. Бровь его вверх поползла от удивления. Было от чего, меня в чем в травмпункт из Дворца Культуры привезли, в том я и до дома добирался — красные майка и шорты, боксерки на ногах. И под левым глазом гематома размером со сливу.

— Слышь, ты че боксер? — решил докопаться «Панин».

Я на секунду задумался, что ему ответить.

— Любитель, — хмыкнул я.

— А-а-а… — мой собеседник брызнул слюной на потрескавшийся асфальт сквозь стиснутые зубы, умело так, по-модному. — Это как, любитель? Кого ты там любишь? Гы-гы…

— Соперников бить люблю, — пожал плечами я.

— А че, какой у тебя разряд? Слышь, ты Косого знаешь?

— Нет разряда, — помотал головой я. Про Косого не стал отвечать, такой вопросик с подковыркой.

— Ясно.

Продавщица, наконец, положила на прилавок пачку красного «Мальборо» и два «Сникерса». Судя по тому, что она забрала последние батончики с витрины, одна из шоколадок предназначалась мне, я даже уже за нее бабки заплатил. Ну да ладно, перебьюсь, другое что-нибудь съем, как эти двое свалят.

— Эт че? — посмотрел на сигареты рэкетир.

— Мальборо… — еще тише прошептала продавщица.

— Слышь, боксер, куришь? Надо? — собеседник покосился на меня, улыбнулся самыми кончиками губ. — Забирай, дарю! Если пару ударов покажешь, а?

— Мне чужого не надо и я не курю, — отказался